Перевод с чешского С.Бабина и Р.Назарова.
Художник В.Носков.
Издательство ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия" - 1961
Глава 10 КУЛАК ИЛИ ЗАКОН?
уже сказано? Или, может, они разучились говорить? Мы не навязываемся, но это молчание угнетает, давит как камень.
Откуда-то из другого конца коридора к нам приблизился долговязый парень, босой, в рубашке без рукавов. Он безмолвно положил на скамейку возле нас стопку зачитанных журналов, старый годовой комплект «Readers' Digest». В одной из камер звучно заговорили сильным и сочным баритоном. В глазах ближайшего к нам соседа: чем дальше, тем. сильнее сквозят интерес и любопытство. Он все ближе и ближе пододвигается к нам.
В полдень, за миской кислой фасоли с рисом, лед молчания был растоплен. Заключенные один за другим изливают перед нами свою душу, рассказывают, исповедуются, задают вопросы. Сумрачный, коридор ожил людскими судьбами. Впервые за эти пять дней мы не жалеем, что очутились в тюрьме.
И это тоже Коста-Рика...
«Политические»
Кто-то тайком пронес в подземелье газеты. Целые страницы, кричат дюймовыми заголовками и фотографиями о сенсации дня. На снимках — убитый сторож храма, украденная статуя, ее драгоценности.
А в текстах до отвращения часто упоминается о двух чехословацких журналистах. И упоминается в связи с грабежом и убийством в храме! Подобные подозрения падают и на странного дипломата, но все эти сенсационные и злорадные газетные «утки» он спокойно читает где-то у себя дома, в Никарагуа.
Мы негодуем, все кипит в нас. Разломать бы, разбить эти решетки вокруг, выбежать наружу, вышибить тюремные ворота и прокричать: «Ложь! Подлая, низкая ложь!»
Но это было лишь мгновение. Ведь в том злорадном лицемерии «информации из достоверного источника», «весьма вероятных предположений», «логических заключений» и «замысловатых комбинаций» заключалось лишь стремление по-пилатски умыть руки. Они решили облить грязью наши имена, имена двух чехословацких журналистов, настроить против нас общественное мнение и при этом оставить открытым ход к отступлению. Ведь шесть дней тому назад начальник либерийской полиции в нашем присутствии доложил вышестоящим инстанциям, что согласно телеграфным сообщениям отдельных полицейских начальников и постов на дороге между столицей и Либерией мы были вне каких бы то ни было подозрений. Он подтвердил, что в критический момент мы находились в двухстах километрах от Картаго среди леса, блокированные на непролазной дороге автобусом из Сан-Хосе, несколькими грузовиками из Либерии и топкой грязью с обеих сторон. Из Сан-Хосе он получил приказ освободить нас. Сам подписал сопроводительное письмо и выде