Книга
ЛЕГЕНДАРНАЯ ЛИБЕРЕЯ
нам Европы уже в том же XVI веке. Во всяком случае известно, что в Московию посылались специальные разведчики, которые включались в официальные посольства. Так, просвя-щенные люди в Риме считали, что в Кремле есть какая-то библиотека с греческими книгами, они связывали ее с последними императорами Византии. И когда в Москву направился литовско-польский канцлер Лев Сапега для того, чтобы поздравить Бориса Годунова с вступлением на царство, Рим послал с ним своего агента Петра Аркудия. Грек по национальности, он на протяжении 14 лет обучался в Риме, Закончив курс, выдержав положенные диспуты, он получил степень доктора философии и богословия.
Русские, по словам этого агента, сначала рассказывали заманчивые сведения, показывали даже Четьи-Минеи, но показать библиотеку отказались. Аркудий при всем своем старании не смог обнаружить ее следов. И, оправдывая неуспех, написал в Рим послание, в котором утверждал, что библиотеки нет и никогда не было. Вот строки из этого письма-донесения: «О греческой библиотеке,— относительно которой некоторые ученые люди подозревают, что она находится в Москве,— при всем нашем великом старании, а также с помощью авторитета господина канцлера не было никакой возможности узнать, что она находилась когда-нибудь здесь». И добавил, что великие князья московские были люди необразованные...
В том же духе высказался и Лев Сапега: он шел даже еще дальше, утверждая, что в Москве библиотек вообще нет, за исключением немногих церковных книг. Это было, конечно, несправедливо и оскорбительно. Достаточно сказать, что за одну лишь середину XVI века на Руси были изданы историко-литературные своды, начато книгопечатание, в это время работали крупные книжные мастерские, велась книжная торговля.
Кто-кто, а уж польские-то образованные люди имели хорошее представление о книжных возможностях Московской Руси. Вот один из примеров. Еще в XV веке секретарь польского короля Якуб познакомился в одну из поездок в Москву со знаменитым архитектором Василием Дмитриевичем Ермолиным, который был великим книжником. Вернувшись в Польшу, Якуб прислал в Москву письмо; хотя оно и не сохранилось, судить о его содержании можно по ответу Ермолина. Ответ этот известен как «Послание от друга к другу». Якуб просил купить для него в столице «Пролог полный на весь год в одном переплете да Осьмигласник но новому, да Два творца в одном переплете, а к ним жития 12 христовых апостолов в одном переплете». Ермолин ответил, что эти книги имеются в продаже в большом количестве («купить можно много»), но переплетены они не так, как хочется заказчику. Поэтому автор послания предлагает Якубу прислать свою бумагу, денег и подождать. Ермолин обещает заказать для него эти книги: «А я многим доброписцам велю такие делать по твоему приказу с хороших списков, как хочет твоя воля».
Другой пример не менее показателен. В том же XV веке Ян Длугош написал «Историю Польши» в трех томах, в которой использовал русскую летопись, не говоря уже о том, что в польских землях долгое время хранилась русская, так называемая Радзивиловская (Кенигсбергская) летопись. Так она называется потому, что хранилась в библиотеке польского магната Богуслава Радзивилла, он передал ее в Кенигсберг-скую библиотеку. (Во время Семилетней войны летопись была возвращена в Россию).