Меж двух океанов

Глава 7 ИЗ КОСТА-РИКИ В КОСТА-РИКУ

Он многозначительно помолчал, откашлялся, лицо его приняло серьезное выражение — надо было приготовиться к следующему монологу.

— Иногда меня называют анархистом, иногда  атеистом, космополитом и еще по-всякому. А я все это вместе, понимаете, все. Хорошенько запомните величайшую философию: работа — это балласт, мешающий вольному и   свободному мышлению. Труд — бич свободного духа. Я уже давно сумел подавить    в   себе   все   извращенные   наклонности к труду. Труд — плохое дело, иначе за него никто бы не платил. Разве мне заплатит кто-нибудь, скажем, за то, что я схожу в кино? Он с важным видом оглядел слушателей, чтобы убедиться в должном воздействии на них своего мощного выступления. И,    получив,    вероятно,   удовлетворение,   потянулся   вдруг к  своим  пожиткам,  сложенным  на   соседнем  стуле,  и  взял в руки толстую книгу с отдельными, неподшитыми листами: — Вот что меня кормит!

Мы берем из его рук альбом — мертвого и все-таки живого свидетеля его семнадцати скитальческих лет. Наклеенные открытки и фотографии, вырезки из газет, мелкие денежные знаки двадцати стран, а среди всего этого подписи, заметки, печати.

— Каким же образом вас... да, да, конечно, тебя... как может тебя прокормить эта книга?

—  Тут требуется хитрость. Немножко пощекотать тщеславие — и деньжата посыплются, только подбирай. Вот, пожалуйста, прихожу я в Уругвай и на чистом листе каллиграфическим почерком пишу: «Уругвай — точка на карте Южной Америки, но это сияющий маяк культуры и свободы». Или, — и переворачиваемые страницы слегка зашуршали под его пальцами, — вот здесь, например: «Перу, славная колыбель инков...» Или еще: «Чили — страна доброго вина, солнца и страстных женщин». Ну и сую это под нос чилийцу: разумеется, надо знать кому, в этом-то и заключается все искусство! Я позволяю ему опубликовать свое сочинение, поставив под ним свою подпись в этой библии, но до этого, будь добр, деньги на бочку!

Наверное, когда-то это был порядочный и трудолюбивый человек. Наверное…

 

На автомобиле по шпалам

—  А вы знаете, что у вас тут есть конкуренты? — нежданно-негаданно спросил сеньор Дамасио, имевший в Гольфито роскошный титул и самую важную для нас должность jefe del puerto—начальника порта.