Книга
ПРЕДИСЛОВИЕ
Всегда, во все времена, во всех странах мира люди сдавили книгу. В древнем Египте и Ассирии, в Греции и Риме, в городах Арабского халифата и в Киевской Руси... Книга — это и лекарство для души, и кладовая наук, и источник мудрости. Арабский писатель сравнивал книгу с хранилищем сокровищ, а древнерусский — то с реками, «напояюшими» Вселенную, то с солнечным светом. «Изборник Святослава» утверждал: «Красота воину — оружие, и кораблю — ветрило, так и праведнику — почитание книжное». В сборнике «Пчела» отмечалось: «Ум без книг, как и птица спешена. Якож она взлетати не может, такоже и ум не домыслится совершена разума без книг. Свет дневной есть слово книжное». В «Поучении соловецкой библиотеки» книги сравниваются с глубинами морей, откуда читатель «выносит жемчуг драгий». После этого сравнения автор с удовольствием добавляет: «Добро есть, братие, почитание книжное...»
Древняя книжная Русь оставила нам множество рукописных и печатных произведений, и они рассказывают сейчас о том, как жили,
о чем думали, что умели делать наши далекие предки, какого уровня достигала у них литература, наука, искусство. И сама книга, особенно рукописная, — предмет искусства: она вобрала в себя мастерство переписчиков, переплетчиков, художников, ювелиров.
Любопытны и поучительны судьбы старинных книг, их путешествия, исчезновения.
Старинные русские книги... Их было, видимо, много. Но одни — погибли во время войн, другие — сгорели, а третьи — разграблены. Но и рукописи, уцелевшие после войн и пожаров, часто потом погибали в архивах. И темпе менее дошло до пас около ста древнерусских грамот и свыше пятисот рукописных книг XI—XIV веков. Сохранились они благодаря древним библиотекам, или «книгохранитольным палатам», как их тогда называли.
Значение этих «палат», пусть с небольшим фондом, с крайне ограниченным числом читателей, — огромно. Если бы, к примеру, не случайная находка в конце XVIII века в провинциальной монастырской библиотеке единственного списка «Слова о полку Игореве», то паше представление о древней русской литературе было бы значительно беднее. В то время, кроме «Слова о полку Игореве», создавались, видимо, и другие подобные произведения, но время не пощадило их. В начале нашего века Н. Никольский справедливо заметил: «Слово о полку Игореве», «Слово Даниила Заточника», отрывки исторических сказаний в летописях, «Слово о погибели Русской Земли» и тому подобные произведения показывают, что в начальные века русской жизни, кроме церковно-учительской книжности, существовала и развивалась светская литература, достигнувшая в Южной Руси значительного расцвета. Если бы «Слово о полку Игореве» было одиночным для своей эпохи, то оно было бы, конечно, исторической нецелесообразностью».
Крепкие стены Кирилло-Велозерского монастыря, где была богатая библиотека, сберегли древнейший список «Задошцины», а в книго-хранительной палате Троице-Сергиевой лавры Карамзин нашел «Хождение за три моря» Афанасия Никитина. А сколько выдающихся памятников сберегла Новгородская София!